Перерыв в судебном заседании "по делу Оксаны Макар" дал возможность журналистам николаевской интернет-газеты Mukola.net пообщаться с матерью одного из обвиняемых Ларисой Погосян. Женщина стремится только к тому, чтобы судебное разбирательство проходило максимально объективно, и оперирует фактами.
Об Артеме она рассказывает спокойно, без излишних эмоций, но чувствуется, что это спокойствие дается ей нелегко. Со своим сыном в последний раз разговаривала 10 марта, пять месяцев назад, и она до сих пор непоколебимо уверена в его непричастности к изнасилованию и попытке убийства Оксаны Макар. "Характер у него спокойный, сдержанный, с людьми вежлив, обходителен. Да что говорить: вот письмо от его коллег по цеху НПКГ "Зоря-Машпроект", где он с 2010 года работал слесарем-механосборщиком", – рассказывает он, тем самым опровергая "мажорство" сына, в которое уверовал народ.
Читайте также: Один из мучителей Оксаны Макар рассказал матери, что стал свидетелем убийства
"Артем учился в НУК им. Макарова на факультете "Судовые энергоустановки", но в 2008 году ему пришлось оставить учебу из-за тяжелой болезни отца, Виталия Эдмондовича, имеющего российское гражданство, который, закончив Московский автомеханический техникум, всю жизнь провел в нефтеразведочных экспедициях. Кстати, никаких "армянских корней" у нас нет: фамилия Погосян досталась мужу от его отчима".
Женщина рассказала, что бывшие сотрудники сына прислали письмо, в котором просили передать ему привет и справлялись о здоровье: "Артем, несмотря на свои 22 года, гипертоник и находится под кардиологическом контролем. Они спрашивали, чем могут помочь, и выражали уверенность в его невиновности. В коллективе его любят, он часто носил коллегам книжки (Лариса работает в библиотеке)".
Читайте также: Мама возможного николаевского насильника: "Я бы хотела умереть. И чтобы побыстрее"
На впрос журналиста, как же могла случиться такая трагедия, ЛарисА отвечает, что для нее это был шок: "9 марта он убрал квартиру и попросился погулять, я отпустила. На следующий день мы должны были с родственниками отмечать сороковины: муж умер 31 января в Воркуте, Артем в последний раз увидел отца только на похоронах. Он очень переживал: ночами сидел за компьютером, рассматривал фотографии отца и плакал".
Читайте также: У матери одного из николаевских насильников предынсультное состояние
В компании Краснощека и Присяжнюка женщина сына раньше никогда не видела: "Всех его друзей я знаю. Разве что того, который работал барменом в пресловутой "Рыбке". Сын с ним последних месяца полтора общался, говорил, что вместе лечились в кардиологическом санатории. Артем вернулся в ночь с 9 на 10 марта какой-то испуганный, взъерошенный, ничего мне не сказал. На следующий день мы с ним поругались: он не хотел спускаться во двор выбросить мусор, боялся выйти из дома. Только потом это стало понятно. К 14 часам должны были прийти родственники, но в 13.30 пришли за Артемом. Он дал показания в милиции, и его отпустили на подписку. Пришел домой, рассказал, как было дело. Клялся, что не имел с Оксаной Макар никакого полового контакта. Собственно, это показала и экспертиза – никаких следов спермы Погосяна, что и было оглашено при зачитывании обвинительного заключения. Почему тогда с Артема в ходе судебного следствия не было снято обвинение в изнасиловании? Что касается соучастия... Он поверил в то, что человек, задушивший девушку (Краснощек), может убить и его, если он не поможет ему скрыть следы преступления. Тот ему угрожал. Артем говорил, что он и Максим при удушении не присутствовали: сидели на кухне".
На вопрос о том, имел ли место факт, который озвучили представители потерпевшей, что якобы после того, как все трое вернулись в квартиру Присяжнюка, Артем порезал себе руку и сказал, что все они теперь – братья по крови, Лариса Погосян ответила, что но никаких порезов на руках сына не видела: "При мне его осматривали в милиции: ни порезов, ни царапин".
Читайте также: Мучители Макар после преступления собрались на кухне и резали пальцы: "Мы братья по крови"
Также женщина добавила, что Артем предпочитал пиво: "Да и то не литрами. А в тот вечер, я думаю, он просто решил в кои-то веки напиться: я уже говорила – на следующий день было 40 дней со смерти отца, а он его очень любил".